Мурлыча, Марго, Хельга, ptichka, Кики, спасибо,что заглянули на огонек.
***
Они постояли, помолчали… Катерине это быстро надоело - неужели она и правда настолько кошмарно выглядит, что Малиновский никак не может придти в себя от шока, вызванного ее появлением… с лысой головой?
Это в конце-концов просто неприлично, так таращиться на женщину, какой бы она не была. Негромко кашлянув, Катя попробовала вернуть вице-президента на грешную землю, но то ли тот был еще в шоке, то ли она слишком тихо кашлянула, но эффекта, на который она рассчитывала, не было. Катерина кашлянула погромче и позвала.
- Роман Дмитрич?
- А?… Что?... – непонимающе заморгал Роман, пытаясь сообразить, что от него хотят. Потом, вспомнив, где он и что тут делает, моментально растянул губы в искусственной улыбке…
- Сейчас… Катерина Валерьевна… - он аккуратно обошел джип и открыл перед ней дверцу, приглашая в машину. Потом вернулся на прежнее место и еще немного постоял, элементарно опасаясь садиться в салон. Для того, чтобы взглянуть на Катерину еще раз решимости не хватало.
- Черт знает что!!! – выругался Роман и взялся за ручку дверцы, уже собираясь открыть ее… И будь, что будет!... Но не успел.
С другой стороны из машины вылезла Катя и, скромно потупившись, виновато заговорила.
- Роман Дмитрич… Я лучше на метро…
«Только не это!» Малиновскому реально стало плохо – он уже заранее сочувствовал тем несчастным, с которыми Катенька поедет в одном вагоне. И потом, отпускать Катерину одну, неизвестно куда?… И, самое главное, неизвестно, что еще ей придет в голову?… Нет уж, ему будет как-то спокойней, когда он самолично доставит Пушкареву домой и передаст с рук на руки родителям. Он усиленно вспоминал: с родителями она живет или без? Вроде с родителями. Он покосился на ждавшую ответа Катерину и пытался понять, что же это за родители, если позволяют ей вытворять такое?
- Нет, Екатерина Валерьевна… - набравшись решимости и придав голосу необходимую твердость, Роман отрицательно качнул головой. – Раз я обещал, обязательно сделаю… Ваш отказ не принимается. Садитесь в машину… Не волнуйтесь, довезу без проблем. – Ему и самому хотелось в это верить, хотя ноги еще подрагивали, а в руках была какая-то неприятная слабость.
«Кто бы сомневался…» - мысленно хмыкнула Катя, продолжая молча наслаждаться своим триумфом. Когда она увидела реакцию Романа на свой новый облик, она чуть было не запрыгала от радости, но каким-то чудом удержалась и молчала, стараясь не показать, как она довольна произведенным эффектом. Вот так-то, Роман Дмитрич! Будете знать, как заключать пари! Надеюсь, у Вас больше и желания-то такого не возникнет. Уж я постараюсь – это я Вам обещаю!
Катя снова села в машину, немного погодя на соседнее сиденье вполз Малиновский, заурчал мотор и они поехали.
После перенесенных сегодня потрясений, Роман вел машину достаточно хорошо, точнее сказать – сносно… То есть, хорошо для его нынешнего состояния… До ее дома добрались без приключений, хоть и не быстро, зато без аварий… Роман остановил джип возле ее подъезда, и Катя вежливо повернувшись к нему, снова изобразила добродушную улыбку и тепло попрощалась. На какой-то миг ей даже стало его жалко, настолько остро он среагировал, на, казалось бы, обычную ее вежливость.
«Ну да ладно, привыкнет со временем» - философски рассудила она, и выпорхнула из машины, попутно обратив внимание на то, что наступил вечер и начало темнеть.
- До завтра, Роман Дмитрич… Спокойной ночи.
- До завтра… - Побелевшими губами ответил Малиновский. В косых лучах вечернего солнца Катя смотрелась просто жутко, а уж когда она снова улыбнулась, ее голова стала напоминать говорящий череп. Как он умудрился выдавить из себя слова, он и сам с трудом понимал, но ему это каким-то чудом удалось. Наконец, дверь захлопнулась, Катерина скрылась из вида, и он откинулся на спинку сиденья, пытаясь совладать с в конец истрепанными нервами и унять дрожь, опять появившуюся в руках.
Кошмар закончился!
Теперь можно ехать к Жданову.
И Малиновский поехал. Правда, по пути заехал и купил спиртное, но это уже мелочи, не заслуживающие внимания.
Визит друга Ждановым не планировался и, поэтому дверь Малиновскому открыли не сразу, но все-таки открыли и хмурый Жданов совсем не вежливо буркнул.
- Чего тебе? Совсем ты совесть потерял, Малина?
Роман молча ввалился в квартиру, прошлепал до дивана и рухнул на него. Посидел несколько секунд неподвижно, вперившись взглядом в камин, затем решительно отвинтил пробку с бутылки виски и начал пить прямо из горла. Складывалось ощущение, что вкуса он не ощущал, потому что пил без остановки, как воду.
Жданов, изумленно наблюдавший за его манипуляциями, благоразумно отмалчивался, дожидаясь, когда тот заговорит сам.
- Жданыч… - раздался, наконец, хриплый Ромкин голос, полный невыразимого страдания. – Жданыч… - он снова приложился к бутылке, и взглядом больной собаки обвел комнату... немного помолчал и с чувством закончил. - Ты был прав!
- Прав? – Удивление Андрея возросло. – В чем прав?
- Во всем! – отрезал Роман и снова глотнул виски.
- В чем «во всем», ты можешь членораздельно объяснить? – Андрей подошел к дивану и усевшись рядом с другом, вырвал у него из рук бутылку и поставил ее на журнальный столик.
- Во всем… - повторил друг и осоловело глянул на раздраженного Жданова. - …что касается пари.
- А-а… И что? – Андрею стало оч-чень любопытно, кто же довел Малиновского до такого состояния.
- А то… - Роман икнул… Почти полная бутылка виски, выпитая на голодный желудок, делала свое дело и Малиновский быстро пьянел. – Счас… - заплетающимся языком выдал он, - счас еще немного выпью… О-ой… Как вспомню?... Где виски? – он начал суматошно озираться, - А-а… Вот она… - он крепко вцепился в бутылку и опрокинул в себя все, что в ней оставалось. – Как вспомню… веришь, Палыч?... Так жить не хочется…
- Как тебя пробрало, Малина… - Жданов уже ничего не понимал, - Пошли спать… Вставай, давай.
- Не-ет. – Малиновский в ужасе округлил глаза, - Я не смогу, Палыч… Не смогу-у-у… Мне везде Катеньки мерещатся… Вот как закрою глаза, так они тут как тут и все как одна лысые-е-е. – Слегка подвывая, простонал Роман.
Жданов неприлично вытаращил глаза.
- Лысые?... С чего вдруг тебе лысые Катьки стали мерещиться, Ром?... Ты что сегодня пил?
- Да не пил я… Я только тут… Тут вот… Только счас… - Лепетал Роман, внося сумятицу в и без того разбегающиеся мысли Жданова, - Она постриглась, Палыч… - горестно всхлипнув, наконец, добавил он. - Ты не поверишь… И я… - опять судорожный всхлип, - Я сам… Вот этими глазами видел… Она постриглась… Налысо…
- Да кто постригся-то? – Жданов запутался окончательно.
- Катя же… - пьяно качнувшись и слегка привалившись к Андрею плечом, проплакал Ромка. – Ка… тя… - и проникновенно заглянул другу в глаза. - Я не могу, Жданчик… Я этот кошмар никогда не забуду… - Он снова пьяно икнул и обнял бутылку. – Это сколько же надо выпить, что ты исчезла, зараза? – поинтересовался он непонятно у кого. – Сгинь, нечистая… - он махнул рукой и пустая бутылка покатилась по полу. Сфокусировав свой взгляд на полной, Малиновский откупорил ее и снова глотнул. – Сколько не выпей, а все будет мало… - хлюпнул он носом. – Эх, Палыч… Счастливый ты человек… Ты еще не видел… - он запнулся на полуслове и начал заваливаться на бок, грозя свалиться на пол.
Жданов помог Роману усидеть на месте и задумчиво пробормотал.
- Налысо говоришь?... – И не оставляя себе времени на раздумье, добавил. - Я должен сам это увидеть! – Он рывком поднялся с дивана, и решительно направился к выходу, оставив горюющего Малиновского в обнимку с очередной бутылкой виски… .
Войдя к себе домой, Катя мысленно порадовалась, что родители в отъезде. Заболела бабушка, мамина мать, и они уехали к ней, ухаживать, на несколько месяцев. Поэтому Катерине никто не мешал залезть на антресоли и выгрести оттуда кучу всяческой одежды, хранимой на черный день. Что имелось в виду под черным днем, никогда не уточнялось, но Катя приблизительно представляла себе – это что-то вроде того, что сейчас с ней происходит. Поистине, когда другого выхода нет, наденешь и не такое.
Вытянув из кучи чулок, Катерина внимательно его рассмотрела. Это был старый, еще тканый чулок, без резинки сверху. В те времена о синтетике не слышали и носили вот такое… Она повертела его перед глазами и решительно кивнула
- То, что надо!
Вот только как он на ноге держится? Она снова зарылась в кучу вещей и наткнулась на какой-то непонятный предмет, состоящий из веревочек и резинок.
- Что бы это значило? – пробормотала она недоуменно, пытаясь понять как это использовать. Но ведь раз оно существует, то естественно было бы предположить, что для чего-то это нужно? Катерина сморщила лоб, в попытке сообразить, куда это надевать. А потом… На нее словно озарение нашло… Вот оно то, с помощью чего держались чулки. Хм… Кажется такое называлось «подвязки»… вроде… Она сгребла чулки с подвязками и отложила их в сторону. Теперь следовало найти верхнюю одежду. Учитывая, что на дворе стоит теплый сентябрь, то можно обойтись блузкой и юбкой... Она с сомнением посмотрела на кучу, валяющуюся посреди прихожей.
Само собой, что на улицу она такое надеть не решится, но ведь можно переодеться и в офисе, надо только придти пораньше, и все будет в порядке.
Она снова принялась копаться в одежде… Ага… Вот кажется то, что надо. Вытащив откуда-то из середины кипы блузку, Катя критически ее осмотрела… Именно, такое она и искала.
Блузка была простенькой, но эффект от ее надевания обещал быть убойным. Скроена она была из единого куска полотна, в середине которого вырезали дырку под горловину, причем вырезали гораздо больше чем надо, а потом уменьшили горловину за счет сборок и все это прошили ярким кантом, вокруг которого расположилась вышивка крестом. Сначала Катя не разобрала, что на ней изображено, а потом, когда пригляделась – вытаращила глаза. Сцены из деревенской жизни смотрелись очень органично. Она смущенно хихикнула. Вот уж Милко «порадуется»…
Рукавов в современном понимании этого слова не было совсем. Просто в полотне оставлено было два отверстия, обшитые тем же кантом… А боковые швы были прошиты вручную. Одев это произведение искусства Катя осталось удовлетворена результатом.
Та-ак… Теперь юбка. Она тоже нашлась быстро и была похожа на юбки, которые носят цыгане. Пояс был в тон канта на блузке, а сама юбка сильно собрана под пояс. И если покружиться, то она разлеталась веером вокруг ног. Ткань была тяжелая и плотная, но вот какая – Катя не сумела определить. Ну и ладно…
Повозившись с чулками и подвязками, Катерина все-таки сообразила, как их надеть. Дальше пошло легче. Блузка, поверх нее юбка и как последний штрих, бусы, из крупных голубых горошин в два ряда.
Встав перед зеркалом, Катя пару минут любовалось своей «неземной красотой». Да-а… Она сама себя в зеркале не узнавала. Припомнив из уроков истории, о том, что им рассказывали про эпидемию тифа в Поволжье в тридцатых годах 20 века, Катя хмыкнула… Так вот на кого она похожа!… На больного тифом - такая же лысая и в одежде тех лет… Практически одно лицо.
Постояв еще немного и полюбовавшись на результаты своего труда, Катерина собралась раздеваться.
В дверь позвонили. Как не вовремя!!!
- Колька, убью! - Пробормотала она, открывая замок и даже не потрудившись глянуть в глазок.
И почему Катерина решила, что это Николай? Хотя понятно почему. Родители в отъезде, а кроме Кольки к ней и не приходит никто. Поэтому Катя не стала особо заморачиваться по поводу своего внешнего вида. Колька ее и не в таких прикидах наблюдал. Он стрессоустойчивый.
Распахнув дверь, Катя уже заготовила речь, на так не кстати появившегося Зорькина, да так и застыла на пороге с открытым от удивления ртом.
- А-анд-дрей Пал-лыч? – слегка дрожащим голосом пролепетала Катерина. – А-а… ч-что В-Вы тут делаете?
А стоявший на площадке Жданов, просто лишился дара речи от увиденного. Напротив него стояла абсолютно лысая женщина совершенно затрапезного вида и говорила Катиным голосом. Он помотал головой, надеясь, что это ему кажется, но видение не исчезло и продолжало таращиться на него, растерянно хлопая глазами.
- К-катя? – прохрипел он, ошеломленно скользя глазами по замершей на пороге фигуре. – К-катя?????!!!!!!!
Катерина пришла в себя первой, понимая, что если немедленно что-то не предпримет, то останется без шефа. Шок оказался слишком силен. Схватив мужчину за рукав, она достаточно бесцеремонно втащила его в квартиру и быстро захлопнула дверь. Утянув на кухню, она усадила Жданова за стол и накапав в стакан валерьянки, протянула ему.
- Выпейте, Андрей Палыч.
- К-катя?????? – Жданова заклинило.
- Пейте! – Приказала Катерина и чуть ли не силой влила в шефа приготовленное успокоительное.
Ступор был полным. Когда Жданов ехал к Катерине, предварительно вытряся ее адрес у Романа, он надеялся, что все это просто пьяный бред Малиновского. Но теперь, сидя на кухне у Пушкаревых, он мучительно пытался осмыслить тот факт, что его помощница действительно постриглась… Налысо!!!... Да еще нацепила эти жуткие тряпки… Зачем? Он сам не заметил, как вопль вырвался из его груди.
- Зачем?... Катя-я…
Катерина, старательно изображавшая равнодушие, просто пожала плечами и снова протянула Жданову стакан, теперь уже с настойкой пустырника. Наблюдать за потрясенным Андреем, почему-то было совсем не весело… Одно дело доводить до кондиции человека, к которому кроме неприязни, ну может не совсем неприязни, но равнодушия точно, ничего не испытываешь. И совсем другое – человека, которого ты любишь, не смотря на то, что он мерзавец и негодяй. Катя украдкой вздохнула.
А Жданов, посмотрев отсутствующим взглядом на стакан в своей руке, снова поднял горящий возмущением взгляд на Катерину, и вкрадчиво спросил.
- Зачем, Катя?
Лучше бы наорал, мелькнула у нее мысль. От выражения его лица, у Катерины мурашки побежали по коже.
- Затем… - Буркнула она, не зная, что сказать. Не рассказывать же ему про подслушанные разговоры.
- Зачем «затем»????? – Немного отошедший от первоначального шока, сорвался на крик Жданов. Не дождавшись ответа, и посмотрев на сжавшуюся от страха помощницу, он закрыл глаза и сделал несколько глубоких вдохов, пытаясь справится с нахлынувшей на него злостью. – Объясните мне. – Уже спокойнее, стараясь держать себя в руках, попросил он.
Катя осторожно взглянула на него, пытаясь определить стадию его озверения. И решив, что все в норме, заговорила.
- Андрей Палыч... Кхм… Понимаете… Мне так удобней… Кхм…
- Удобней?... Удобней????? – Словно раненый зверь, простонал ее шеф и схватился за голову. – А Вы подумали о том, что на следующей неделе совет директоров? – он поднял на нее больные глаза, - И как это… - он ткнул в нее пальцем, - Будет выглядеть там?
Катерина задохнулась. Совет совершенно вылетел у нее из головы. Но она тут же опомнилась. В принципе она там совсем не нужна. По всем интересующим вопросам может отчитаться сам Жданов. А она просто подготовит все необходимые бумаги. Катя воспряла духом.
- Я все подготовлю, не волнуйтесь… - Попыталась она успокоить, Андрея. – А присутствовать на совете мне не обязательно… - добавила она, стараясь не встречаться с ним взглядом.
Но Жданов, не услышавший ни слова из того, что она говорила, продолжал сидеть на стуле, покачиваясь из стороны в сторону и обхватив голову руками. Вся его поза говорила о полной безысходности. Потом он как-то напрягся, и посмотрел на Катю горящими глазами.
Катерина снова поежилась и маетно взглянула на него. «Надо хоть голову закрыть чем-нибудь!» - подумалось ей.
- Я сейчас… - Она выскочила в коридор и кинулась к куче. Порывшись там, выудила первый попавшийся платок и повязала его на голову, даже не подумав, как это будет выглядеть со стороны.
Появившись на пороге кухни в платке, Катя несмело подняла глаза на шефа. Тот сидел, словно кол проглотил, а его остекленевший взгляд был прикован к ее голове.
- В-вы д-добить м-меня х-хотите, К-катенька? – еле слышным шепотом прозаикался он. – Я-я… - Он нервным жестом поправил галстук и тяжело сглотнул. – В-вы… С-скажите, В-вы х-хотите м-моей с-смерти?... Я-я.. Я что, Вас ч-чем-то об-бидел? – он снова громко глотнул, чувствуя, что еще немного и его нервы не выдержат.
Оценив произведенный эффект, Катерина чуть не плача, и уже сто раз пожалев о содеянном, развернулась и скрылась у себя в комнате, там она торопливо переоделась и вернулась обратно уже в привычном Жданову виде, не считая платка, который по-прежнему прикрывал ее лысину.
- Андрей Палыч… Пустырник выпейте… - В голосе Кати послышались слезы…
Жданов внимательно оглядел ее с ног до головы и облегченно выдохнул.
- А-а… что это сейчас было?... А, Кать? – его взгляд стал осмысленным и в нем появилось настороженное выражение.
Тяжело вздохнув, и уткнувшись глазами в пол, Катя молчала.