Форум автора ЕВГЕНИЯ ГЕРМ

Тихон просто лапочка!!! Такой шикарный котяра, и как персонаж просто чудо!!!
Спасибо авторы!!!

32

Будильник. Первое желание было стандартным - разбить этого маленького мучителя об стенку, перевернуться на другой бок и продолжать спать. Потом проснулась совесть и, не переставая жужжать и ругаться, заставила подняться с кровати.
Ноги привычно нащупали тапочки с забавными зайцами, руки подхватили халат. Катя на автопилоте дошла до кухни, включила кофеварку, закинула пару апельсинов в соковыжималку.
И только в ванной, глядя на своё бледное и измученное отражение, Пушкарёва вспомнила события вчерашнего дня. И внезапно поняла, что упёрлась в стенку, что дальше идти уже некуда. Пусто.
Делать совершенно нечего. На работу не пойдёшь, хоть увольняйся. Все смотрят с сочувствием, жалеют. Похоже, даже Жданова обсуждают меньше, чем её «залёт».
Кроме того, они вчера с Андреем столько наговорили друг другу, что теперь стыдно ему в глаза смотреть, но извиняться сил тоже не было... Хотя нет. За столько лет она научилась находить силы даже тогда, когда хотелось просто лечь и умереть. Просто в глубине души она не желала просить прощения, унижаться… Она гордая.
Если гордая, то что ж так плохо?
Катя дотронулась пальчиком до холодного зеркала. Интересно, что теперь ей делать? Может, надо пойти к Серёже? Нет, это не выход. Совсем не выход. Она и так за полтора года спокойного интеллигентного мужика довела до какого-то скотского состояния. Хватит портить себе и ему жизнь.
Такое ощущение, что в том, что почти все её любовники превращались в итоге в полнейших уродов, только её вина. Ну, что за привычка во всём искать свою вину?! Тьфу, даже противно!
Она взяла с полки стакан и, внезапно разозлившись, бросила его на пол. Стекло разлетелось на сотню сверкающих осколков. Кате почему-то даже полегчало. Хорошая терапия, помогает от всяких там стрессов.
Ребёнок без отца - это плохо. Хотя, если такой папочка, как мой или как Серёжа, то лучше без него. У моего ребёнка и так мамочка будет та еще.
Андрей, в принципе, согласен признать отцовство. Но есть вопрос: зачем это ему нужно? Может, ищет друзей, как крокодил Гена? Жданов же всех любит… преданно и беспощадно. К тому же, не известно, что будет, если Ромка вернётся и узнает… Как бы малышу не остаться круглым сиротой. Малиновский нам этого не простит. Нет, конечно, потом его замучает совесть, он поймёт, что был не прав, но к тому времени наши хладные трупы даже искать перестанут…
Дааа… Самые подходящие мысли для будущей мамы. Ничего не скажешь… С этим надо что-то делать. Что-то решать. Главное, не останавливаться, иначе я просто сойду с ума. Или я уже сошла? Говорят, что это происходит незаметно. Раз, и человек уже конченный псих. Да, так скоро и со мной произойдёт, если я не начну действовать. Но как?
И будто ответом на этот мысленный вопрос стал звонок в дверь. Не успела Катя открыть, как в замке начал поворачиваться ключ, дверь распахнулась, и на пороге возник Жданов с большим плюшевым медведем в руках.
- Вай ме, - как-то некстати проснулись восточные корни.
Пушкарёва даже моргнула от неожиданности, а потом уставилась на гостя взглядом очковой змеи.
- Привет.
- И что это значит? – Катя попыталась скрыть подкатывающее раздражение под маской ледяного спокойствия.
- И Вам доброе утро, Ега Валерьевна, - усмехнулся мужчина, - завтраком не накормишь?
- А что, в твоем районе все кафе закрыли на дезинфекцию?
- Тааак… Понятно… Цунами продолжается. Ну, я надеюсь, ты еще не всю посуду перебила? Будет куда кофе налить? – сунув медведя в руки девушке, Андрей прошел на кухню.
Опустившись на стул, Катя молча наблюдала за тем, как он наливает кофе, достает из холодильника продукты, режет хлеб. Она понимала, что надо что-то сказать, выгнать, на худой конец. Но… За что выгонять-то? Не за что…
- Кать.
- А? – его голос вывел ее из оцепенения.
- У тебя сахар есть?
- Был вроде… Не знаю.
- Понятно.
- Да что ты понять можешь?! – вскрикнула девушка.
- Кать…
- Ну, что Кать?! Благородство решил проявить?! Может, ты мне еще предложение сделаешь?!
Мужчина поморщился:
- Ну, почему сразу благородство? Просто я хочу быть рядом со своим ребенком, с тобой. Вполне естественное желание на мой взгляд.
- Это не твой ребенок, я тебе уже говорила.
- Катька, перестань! Сергей, может, и мерзавец, но врач он более чем хороший. Если б был хотя бы один шанс из десяти, что это его ребенок, он бы тебя уже давно в ЗАГС затащил. Как – никак, почти два года этого добивался. А если б Ромка… Ты бы уже родила. Так ведь?
Она промолчала. А что тут скажешь? Разве не о том же она думала сегодня ночью?
- Мышь, я знаю, что я не подарок. От меня даже кот вчера уйти пытался…
- Кот?
- Угу.
- И как? Удачно?
- Не очень, - он усмехнулся и она поняла, что больше не злится на него. Не может просто… Да и какой смысл? Никакого…
Отложив медведя, Катя взяла двумя руками только что налитую им чашку кофе и сделала глоток, с наслаждением ощутив кисловато-горький вкус. Он налил еще одну чашку и сел напротив нее. Сделал глоток и поморщился.
- Знаешь, я всё-таки спущусь за сахаром.

Н-да... Уж если даже кот пытался уйти, то это что-то с чем-то... Жалко только, что разговор закончился на самом интересном месте... Интересно, до чего они договорятся?

А по-моему уже всё понятно, не?

Ну не знай... Могет быть и так и эдак...

От крокодила Гены еще никто не уходил ... живьем

Вот последее слово мне что-то не понравилось совсем... Живьем - это как? Всерьез или просто дл красного словца? Чего-то мне прям грустно стало...

33

Жизнь страшная штука. Ты можешь попасть под машину, встретиться с собакой, умереть от голода и холода, не приземлиться на четыре лапы, прыгая с тринадцатого этажа, а можешь попасть к психу.
Мой хозяин и все его знакомые - психи. Я это вчера понял... Сначала припёрся Хозяин посреди ночи и упал на кровать, чуть не придавив меня. Через три часа пришла Эта (распухла совсем как соседская Лизавета, но с той-то мы в прятки играли… Мррррррр… А с этой кто? Вот почему у меня такое ощущение, что Хозяин?) с каким-то непонятным мужиком, от которого пахло чем-то странным и очень резким. Судя по физиономии успел огрести еще по дороге к нам… И не мало…
Эта явно чувствует себя у нас, как на своей помойке: не глядя, швырнула на диван сумку. Ничего, что там лежал я. Конечно, я не личность, меня можно и пришибить. Потом начала орать.
- Вы! Идиоты! Вы понимаете, что после таких фотографий шмотки от Милко будут покупать только такие, как ВЫ?!
Тут крик стал совершенно невыносимым. Мой тонкий, почти музыкальный слух, не позволял мне слушать это дальше. И я гордо удалился в спальню к хозяину. Ему тоже, видно, надоело слушать Эту и он пришёл ко мне. Начал меня гладить так, будто пытался получить электричество. А мужик, который с Этой приехал, что-то ей втолковывал… Нехорошим таким голосом…
Минут через десять, когда Хозяин размял мне спину не хуже профессионального массажиста, Эта вдруг закричала… Да что там, взвыла как укушенная…
Хозяин вскочил, уронив меня на пол, и ринулся в гостиную.
Я сначала хотел было обидеться, но больно стало любопытно… Эта стеная и охая на все лады, сидела на диване, то хватаясь за живот, то утыкаясь носом в плечо, обнимавшему ее Хозяину. Мужик метался по квартире, пытаясь одновременно накапать кому-то валерьянки и дозвониться куда-то. В результате почти всё содержимое пузырька оказалось на ковре (устроил себе сегодня маленький праздник), а телефон отобрал Хозяин и стал орать в трубку сам. А мужик продолжил метаться по комнате, наступая то на мой хвост (гад!), то на фотографии, которыми Эта размахивала перед их с Хозяином носами, когда ругалась… Я потом, когда все ушли, рассмотрел от нечего делать… Хорошие фотки. И Хозяин на них очень неплохо получился… Чего орала? Нет, все-таки прав Васька из соседнего подъезда: все кошки дуры… Что с хвостом, что без…
Ой, да неужто! ЯвилсИ! Мяу…
Спрыгнув с дивана, кот выскочил в коридор.
А этот-то зачем опять приволокся?
Кот недоуменно перевел взгляд с Хозяина, разувавшегося, опираясь рукой о стену, на непонятного мужика, вернувшегося вместе с ним.
Разувшись Хозяин принялся кому-то названивать.
- Да, мам… Девочка… Три шетьсот… Мам, ну какой тест? Что у меня глаз нет что ли? Вот представь… Да!
Мужик тем временем разулся и прошел в глубь квартиры. Хозяин набрал еще один номер.
- Елена Сана? Да! Девочка… Ну, вот так получилось… Всё хорошо… Хорошо завтра заеду… Конечно…
К тому времени, когда Хозяин, обзвонив пол Москвы, оставил, наконец, телефон в покое, мужик поставил чайник, собрал с пола в гостиной фотографии и вернулся в коридор.
- Черт, Милко, я поверить не могу…
- Поверь, всё не так страшно, - усмехнулся мужик. Примерно с таким же видом, спустя некторое время он закрыл дверь спальни перед носом, опешившего от такой наглости, Тихона.

Жданов и Милко? Я в шоке!!! Честно. Ожидала всего чего угодно, но только не этого.
А котик очешь сипатишный, такая лапа

34

Очень холодно. Зима в Москве давно перестала ассоциироваться с морозами, но на кладбище такой промозглый ветер, что можно окочуриться прямо сейчас. Замёрзнуть и упасть ничком, лицом в сугроб.
Свежая могила. Новый крест, море цветов и фотография с чёрной траурной лентой. А на фотографии счастливый, весёлый Андрей. Задорная, мальчишеская улыбка, хитрый прищур глаз…
Я до сих пор не верю в происходящее. Его больше нет. Вот так глупо и бессмысленно. Хочется пойти и повесится. Только я знаю, что не сделаю это. Не выход.
Все расходятся. У могилы всё ещё плачет Маргарита, закрывая лицо руками. Кусает губы Катя, бросает на меня испепеляющий ненавидящий взгляд. Проходит мимо, почти не разжимая губ, шепчет: это ты виноват.
Я. Только я виноват. Ведь мог приехать раньше, неделю, месяц, год назад. Я тупо опоздал.
Уходит и Маргарита, она тоже считает меня виноватым во всём этом кошмаре. Я чувствую это. Да что там? Я сам всё понимаю и знаю.
Теперь могу подойти к могиле ближе. Раньше просто не посмел.
- Что же мы наделали, Андрюш?


После поминок я остаюсь наедине с Катей. Она сидит у окна и смотрит на снежинки. Не поворачиваясь, просит:
- Дай закурить.
- Ты же не куришь.
- Тебя не было почти два года. Думаешь, тут всё было по-прежнему?
Мне нечего ответить, я молча даю ей зажигалку.
Какое-то время мы сидит молча, а потом он внезапно произносит:
- А он тебя ждал…
Я вздрагиваю. Мне до сих пор после кладбища холодно.
- Что, прости?
- Андрей ждал, что ты вернёшься. Всё это время. А ты не приехал…
- Я приехал.
- Всему своё время, время вышло. Ты не успел.
Вот теперь мне точно пора удавиться. Или хотя бы начать выть на луну. На самый крайний случай, напиться.
Я открываю окно и кричу в морозную ночь: «Андрей!»

Он проснулся от собственного крика. Девица рядом недовольно открыла глаза и проворчала по-французски:
- Раньше только женские имена мужики кричали у меня в постели. Но вот мужские…Опыт, однако.
Малиновский как-то тупо посмотрел на снова засыпающую брюнетку. Она сонно помахала рукой и на прощанье пробормотала:
- Дверь захлопнешь.

Малиновский оделся, дошёл до какого-то кафе. И только там позволил себе вспомнить сон. Капля холодного пота скатилась по спине. Ужас, близкий к первобытному пришёл на смену лёгкой отупелости.
Такие сны просто так не снятся.
Трясущимися руками Рома достал мобильный и набрал телефон Жданова. Пора было что-то менять…

Равнодушная девушка сообщила, что абонент находится вне зоны…
Катя.
Юлиана.
Маргарита... Тоже самое... Никто не брал трубку. Ужас смешался с паникой. Перед глазами маячила груда цветов, заслоняя собой всё остальное..
- Алло! Маша! Да, я. Ой, не надо так визжать... Да... Ма-ашь... А где Жданов? Где?!

- Месье, Вам плохо? - Подошедшая официантка тронула его за плечо.
- А? - рассеянный взгляд.
- С Вами всё в порядке?
- Да... Наверное...

Ой, какой кошмар!!!
Так Жданов правда умер или нет? Или все-таки сон Малиновского не сбудется?
Хорошо бы не сбылся! *вздыхаю*

Вот такого не ожидала, честное слово!!!
Пошла переваривать!!!

35

Кажется, уснула.
Катя осторожно встала с дивана и уложила заснувшую, наконец, дочь в кроватку. Малышка заворочалась, но не проснулась. Катя поправила одеяльце и вышла.
Надо же, за эти две недели она так привыкла к шумной неразберихе вокруг себя, что теперь даже немного растерялась от этой как-то разом наступившей тишины. Не зная чем себя занять, обошла квартиру: повсюду царит беспорядок, какой бывает при быстрых и беспорядочных сборах, или когда какое-то происшествие резко нарушает устоявшийся ход вещей, как у них… Повсюду детская одежда, игрушки, чайные чашки, пустые и недопитые. Пиджак от ее костюма брошен на спинку кресла. Надо убрать в шкаф. Под пиджаком оказывается белая мужская рубашка.
Из вороха газет и журналов послышалось дребезжание сотового.
Маргарита.
- Да…
- Ну что?
- Уснула, - устало улыбнувшись, Катя опустилась в кресло, - а то уже не знала, что с ней делать. Всё к папе и к папе. Такой рев подняла.
- А Андрей?
- Даже не проснулся. Удивительно.
- Катюш, тебе надо отдохнуть. Давай, я завтра Олечку к себе заберу?
- Даже не знаю. Вокруг, - Катя обвела взглядом комнату, - как будто Мамай прошел. Сижу, не знаю, за что взяться. Да и на работу завтра обязательно надо, сегодня телефон пообрывали.
- Перебьются! Кать, тебе обязательно нужно отдохнуть. Один, вон, уже доработался!
- Не то слово, - вздохнула Катя. - Маргарита Рудольфовна, а Вы … не узнали из-за чего?
- Нет! Да и, честно говоря, не хочу. Зачем? И так ведь всё ясно. Правда?
- Да. Наверное, Вы правы.
- Этих двоих уже не переделаешь. Обошлось и, слава богу. Не думай об этом.
- Постараюсь.
- Так, я завтра приезжаю?

Удивительно, но наладить отношения с Маргаритой оказалось намного проще, чем с собственными родителями, точнее с отцом. После той ссоры они виделись раз пять, не больше. И это почти за два года.
Вдруг вспомнилось, как родители приехали посмотреть на Олечку, когда их выписали. Андрей, которого тогда было просто не возможно выгнать из квартиры, когда Валерий Сергеевич взял внучку на руки, смотрел на него волком, при чем голодным. Казалось еще немного и зарычит…
Андрей… Он сильно изменился за это время. Стал увереннее, тверже… Но ссоры с отцом по прежнему выбивают его из колеи. После них он просто звереет, и не достается разве что Олечке… Эта маленькая леди уже сейчас вьет из своего отца веревки. Малышке не было и трех месяцев, а ее квартира уже трещала по швам от игрушек и всевозможной детской всячины, которые Жданов натаскал, как белка орехи. Соперничества с Ольгой Андреевной не выдерживали никакие деловые партнеры и неизменно оказывались на втором месте по значимости. Да что там партнеры, Жданов перенес показ почти на неделю, только потому что Олечка, у которой резались зубки, ни в какую не желала слезать с его рук… А ведь девочке еще и двух лет нет. А что будет через год? Через два? Через десять? Так далеко Катя старалась не заглядывать. Ей и в настоящем проблем хватало.
Утром Андрея выписали из кардиологии, и сейчас он спал в соседней комнате. Таблоиды на перебой вещали об очередном скандале в семье Ждановых. А на подходе очередной показ. Но Маргарита права. Ей надо отдохнуть. А всё это может и подождать…
Решено. Завтра она отдаст Олечку Маргарите, а сама отоспится, разгребет этот бардак, и надо же, в конце концов, выяснить, что произошло между Андреем и Павлом Олеговичем…
Как только она приняла это соломоново решение и собралась уж было лечь спать, как раздался звонок в дверь.
Катя тихо выругалась, надеясь, что ребятенок не проснётся и что гости не будут слишком навязчивы.
- Кто там?
- Это я, Рома.

36

Когда она распахнула дверь, на пороге стоял бледный и какой-то взлохмаченный Малиновский. Катя поверить не могла собственным глазам. Прошло так много времени с тех пор, как она его видела в последний раз. Целая жизнь. И вот, он во всей своей красе стоит на пороге её квартиры, будто вышел на пять минут, за сигаретами.
- Что-то случилось? - очень подходящий вопрос
- Где Жданов? - слишком громко, на Катин взгляд, ответил он вопросом на вопрос.
- Тихо, что ты кричишь? Он здесь, спит.
Малиновский судорожно выдохнул, закрыл глаза, а когда открыл, стал совершенно другим. В глазах засверкали знакомые искорки смеха, он радостно улыбнулся и каким-то насмешливым тоном произнёс:
- Ну что ж, я вернулся, Катерина Валерьевна!
- Здравствуй, - почти безразлично пробормотала Катя.
- Ты мне настолько не рада? - обиделся Малиновский.
- Я очень устала. Почти не сплю.
- С Андреем проблемы?
- И с ним тоже. Но я рада, что ты приехал. Может быть, всё наладится…
- А можно мне к нему?
- Он спит… - растеряно пробормотала Катя.
-Ка-ать, ну, пожалуйста! - он молитвенно сложил руки.
- Хорошо, - она прошла в глубь квартиры, - только тихо. И без нервов, ладно? Второго раза я не переживу.
Малиновский вздрогнул и отважно вошёл в комнату.
Спит. Бледное, немного осунувшееся лицо… Не виделись два года, а Жданов будто повзрослел на целую жизнь…На висках уже даже седина стала появляться. Не рано ли?
А он всё-таки соскучился…
-Палыч! Палыч… Просыпайся…
Андрей резко распахнул глаза. Малиновский улыбнулся так, что свело скулы. Но спящего красавца это совсем не вдохновило.
- Дай поспать ещё. Иди куда-нибудь… на работу… там…
- Э! Я! Приехал! Палыч, ты мне не рад?
- Рад… Буду… Завтра… Всё завтра. - Андрей снова закрыл глаза.
Да… Он, конечно, не надеялся на то, что Жданов всхлипнет и бросится ему на шею, но… Можно было бы хоть улыбнуться.
- А…Что ты здесь делаешь? У тебя дела в Москве есть? - Андрей снова открыл глаза и посмотрел на него каким-то странным остекленевшим взглядом. Малиновский чувствовал себя дурак-дураком и не понимал, как теперь реагировать на подобные вопросы. «Да, у меня дела. Я тут уже на твои похороны собрался»
- Есть. Ты. Я, собственно, к тебе приехал, - честно отрапортовал Рома.
- Вот это сейчас было очень интересно, но я не понял: за-чем?
«Это у него осложнение на голову? Маша же вроде про сердце говорила.»
- Я…соскучился.
- Ясно. Ром, я ещё посплю, хорошо? А то мне что-то хреново.
«Вот это нормально? Я тут «Спешил!.. летел! дрожал! вот счастье, думал, близко» Тьфу. Нет, Жданов, с тобой ничего по-человечески не получается. Ладно уж, спи»

37
- Ну, что?
- Ничего. Он спит и меня не узнал, точнее узнал, но ничего не понял.
Тут из Катиной комнаты раздался требовательный детский крик. Катерина извинилась и умчалась к ребёнку. Малиновский так и замер. «Нет, её ни на минуту нельзя оставлять…»
Когда она вернулась, Рома уже сидел в гостиной.
- Как зовут?
- Что?
- Ребёнка как зовут?
- Оля, - улыбнулась Катя.
- Ольга Сергеевна? Хорошее сочетание… И как Ай-болит? Хороший папа?
- Не знаю, какой он папа. Говорят, скоро женится. На более верной, - грустно усмехнулась Катерина, - и она не Сергеевна.
- Мощно… Ну да ладно, я в твою жизнь не лезу. Мне б своей разобраться… Кать, я домой съезжу, высплюсь, а то я не спал практически.
- Да, конечно. Завтра Жданов будет в таком же «разобранном» состоянии, так что…
- Понял… Кать, ребятенка-то покажешь?
- Что?
- Можно я… на Олю посмотрю?

Она как-то сникла, потом на что-то решилась. Кивнула и позвала за собой.
Девочка, видно, из-за их прихода проснулась. И уже приготовилась заплакать, но потом увидела незнакомого дядю, доверчиво улыбнулась и глубокомысленно сказала:
- Мня.
Дядя был странный. Он смотрел на неё недоверчиво и удивлённо, а потом резко развернулся и ушёл. Нет, определённо, не правильный дядя.

Катя выбежала за ним.
- Спасибо. Очаровательная у вас дочка. Желаю счастья! Счастья ВАМ! - он судорожно пытался обуться и надеть пальто одновременно.
- Ром, подожди...
- Да я понял всё.

38

Придурок! А чего ты ждал? Что Жданов сидит и сопли на кулак наматывает?
А он нет. Он молодец. Он теперь папаша. Оля точно его дочка. Глаза его, кожа смуглая... Ольга Андреена.. Чёрт бы их всех побрал!

Уже доехав до дома, Малиновский вспомнил, что свои ключи он в своё время демонстративно оставил. «Я идиот… Ну вот почему я такой дурак?» Было очень плохо… В носу противно защипало, стало жалко себя до дрожи в коленках. «Хоть назад возвращайся. Нет, зря я в Россию приехал. Я здесь даже домой попасть не могу… Жданову я тут не нужен… Катька мне не рада… Я понимаю, что сам виноват, но.. Сложно всё как-то.
Хватит ныть, Малиновский, не нужен, значит, не нужен, и чёрт с ними. Поеду… Сейчас поеду в гостиницу, а через недельку полечу обратно, в Париж… К хорошему вину, любимым улочкам и портретам»
Внезапно соседская дверь открылась и на пороге возникла его молоденькая соседка Лиза. Она, разумеется, была в курсе всех отношений соседей, но в чужую жизнь предпочитала не лезть. Себе дороже.
- Рома? Ты? С ума сойти! Тебя уже лет сто не было.
- Я, Лиза, я!
- А ты чего на пороге? Жданов не пускает?
- Не, я ключи забыл, а Андрея нет.
- Да? Ну что, пустить тебя переночевать? А завтра разберёшься с ключами?
- Лизонька, я был бы тебе по гроб жизни обязан. Спать хочу безумно.
- Заходи.
На неудобном Лизкином диванчике Рома уснуть не мог долго. Сначала лежал и жалел себя любимого, потом проклинал всех и вся, а потом…
«Жданов не пускает?» Можно подумать, он тут живёт… Хотя… А что тогда он делает в Катькиной спальне? Болеет. Только я вот почему-то на диване болел… Она меня к себя так больше и не подпустила… А Жданова, значит… Нет… не буду думать об этом сегодня, подумаю завтра… И всё равно, сволочи они все.. Сложно у них всё…

Малиновский вернулся... А Жданов женатый!!!
ЫЫЫ!
А нечего было шляться где ни попадя стоко времени... Теперь вот пускай переваривает... ГЫ!!!

Эт где там такое написано????????????

Ну дык это и так понятно! Раз с Катькой живет...

А где написано, что он с ней живет???

Ой блин... Тогда я запуталась ваще...
Мож потом пойму?...

Малиновский сделал неправильные выводы и похоже счас начнет делать глупости
Вся надежда опять на Катьку.
Эх.

39

Когда на следующее утро Андрей вернулся в реальность, в квартире было на удивленнее тихо. Постель рядом была смята и пуста, значит, Катя уже встала. Жданов откинул одеяло и попытался подняться. Мерцающие на стенах спальни солнечные зайчики закружились в хороводе. Чеееерт… Чтоб он еще раз принял это снотворное… Да ни за какие радости! Такое ощущение, что пил неделю не останавливаясь…

Катя колдовала на кухне и не слышала шагов, поэтому, когда он пробурчал невразумительное: «Доброе утро», она даже подпрыгнула от неожиданности.
- Ты меня напугал.
- Прости.
- Как твоё драгоценное здоровье?
- Спасибо, плохо.
Какое-то время они молчали, а потом Жданов подал голос:
- А где Оля?
- У Маргариты.
- Почему?
- Спать очень хочется, Оля без тебя спать не хочет, а я уже мёртвая.
- А я где был?
- Издеваешься? Ты спал, как убитый. Ничего, завтра я заберу её.
- Ясно.
Катя понимала, что надо сказать про Рому, но как? От необходимости первой начинать сложный разговор её спас Андрей.
- Мне сегодня Малиновский снился, - как можно более равнодушно бросил он.
- Он тебе не снился. Он, действительно, приходил.
Жданов замер.
- Шутишь?
- Я вполне серьёзна. Ты вчера так сладко спал, что он тебя не добудился толком.
- А сейчас он где?
- Не знаю…Мобильный не работает, ключей от квартиры у него нет.. Он их оставил ещё давно…
- И почему не вернулся за ключами? - он явно почувствовал что-то неладное. И теперь настороженно уставился на Катю. Она смущённо поёрзала на табуретке и наконец-то ответила:
- Он Олю видел. Ну, и сделал соответствующие выводы… Выскочил отсюда как ошпаренный.
- Вот это уже совсем интересно…
-Андрей, его надо найти… Я не понимаю, где он ночевал. И вообще, вам надо поговорить.
- А мне на него плевать. Может ночевать где угодно и у кого угодно. Ты правда думаешь, что он спал на улице или на лестнице? Ты забыла? Мы с ним никто друг другу и звать нас никак, - он махнул рукой и ушёл в ванную.
«Ну да, конечно. Никто. Актёр погорелого театра. Вот кому ты врёшь? Я тебя знаю не первый день. Какой-то ты слишком равнодушный, Жданов»
Сначала она доварила бульон, потом запихала Жданова обратно в кровать («Постельный режим. Цыц! Спать. Нет, сказку не почитаю, у меня опыта нет»), потом позвонила Маргарите, узнала, как у них дела («Да, и Олю поцелуйте от меня. Восемь раз. И от Андрея. Восемнадцать. Нет, он спит, но я его хорошо знаю»), потом отправилась искать Малиновского (« надоели эти Гамлетовские страдания»).
Ромка нашёлся на удивление быстро, у своей соседки. Промучившись пол ночи бессонницей, он пытался наверстать упущенное. Но недобрая Катя вытащила его из кровати чуть ли не за шкирку. И теперь он сидел рядом с ней в машине злой, голодный (Лиза готовить не умеет, так что он не рискнул бы, но ему и не предлагали) и как никогда разочарованный в жизни.
- Кать, зачем мы едем к вам? Чтобы я посмотрел на дитё? Я посмотрел, чудная дочка… Катя, ты садистка.. Катя, я домой хочу.
- Вот мы едем за твоими ключами.
- А привезти мне их было нельзя?!
Катя так резко нажала на тормоз, что Малиновский имел все шансы поцеловать лобовое стекло.
- Я не догадалась! Я, вообще, женщина. Могу я ошибаться?!
- Ладно, ладно… Не психуй только.

40

- Ну, что топчешься? Разувайся.
- Зачем?
- За тем! Разувайся сказала! Зараза!
- Привет, Пушкарева, - в коридоре материализовался Милко, - прости, что без приглашения.
- Привет, что-то случилось.
- Фотографии Андрею привез. Ну и ...
- Понятно, - остановила его Катя, заметив Ромину кислую физиономию.
Из комнаты вышел Андрей. Всё ещё бледный, но уже весьма посвежевший, приободрившийся. Отличительной чертой Жданова было то, что он быстро восстанавливался после приступов. Хотя каждый приступ мог обернуться трагедией.
Увидев отводящего взгляд Малиновского, Андрей замер на долю секунды. Восстановил сбившееся дыхание, подумал о хорошем и улыбнулся.
- Привет, - они обменялись вежливым рукопожатием.
- И тебе, не хворать.
Катя почувствовала себя полной идиоткой: «Молодец, можешь собой гордиться. Привезла мирить, а вместо этого только усугубила ситуацию»
- Рома, Милко, вам кофе сварить?
- Сварить, - хмуро буркнул Малиновский, мечтая только об одном: провалиться сквозь землю.
- Ага… вы хоть в гостиную пройдите, что ли….
В комнату вошли строем, как бравые пионеры. Жданов плюхнулся на диван, рядом примостился Милко. Роме пришлось расположить на неудобном кресле: длинно, почти плоское, оно заставляло людей вытягиваться в струнку. Он практически лежал на этом жутком кресле и наблюдал за Андреем и Милко. Они обсуждали новую коллекцию, смотрели фотографии, комментировали… Роме хотелось удушить их, обоих одновременно. Он внезапно понял: он тут никому не нужен. Любовника себе Жданов нашёл нового - Милко… Блин, как всё было просто.
Катя принесла кофе, поставила на журнальный столик изящный подносик.
- А меня кофе лишили за плохое поведение? - усмехнулся Андрей, беря стакан с минералкой.
«Я запутался. Кто тут с кем? Хотя.. какая мне разница?»
- Пожалуй, я пойду. Кать, дай ключи, пожалуйста. Был рад всех видеть, - стараясь, чтобы голос не дрожал, пробормотал Малиновский, глядя в пол. Андрей улыбнулся ещё шире… этакий Чеширский кот с садистскими наклонностями. «Что ж ты делаешь, Жданов? Ты ж его без ножа режешь!» - пронеслось в голове у Кати, и она послушно принесла Малиновскому ключи от его квартиры.
Схватив связку, Рома упругим мячиком выскочил из кресла и почти бегом ринулся к выходу.
- Я провожу… Ты должен понять… - нелепо попыталась оправдать Андрея Катя, - тут всё поменялось…
- Да я это понял, Катюш, посмотрел, как живут люди в Москве… Хорошо живут, - вымученно улыбнулся Рома и вышел, аккуратно закрыв дверь. «Если я его хорошо знаю, то он впадёт в апатию дней на пять… Пациент скорее жив, чем мёртв. Не совсем то, что я хотела сделать, но отрицательный результат - тоже результат. По крайней мере, я уверена, что Ромка в своём Париже не совсем забылся»
А Малиновскому всё было настолько всё равно, что хотелось выть от тоски. Нет, правда. Ему впервые за все годы, что он знал Жданова, было плевать на него. Просто начхать. Почему если Андрею параллельны его чувства, то почему эти чувства вообще должны существовать?!
- Какого чёрта?! - спросил он у пустоты. Мамаша с ребёнком отошла подальше от бледного психа: вдруг буйный или помешанный?
Он зашёл в ближайший магазин и купил бутылку коньяка, потом забежал в какой-то флористический салон, где купил охапку каких-то экзотических цветов. «Если ещё и я себе изменю, то пора будет стреляться, как отважный белогвардеец в изгнании»
Рома долго путался в ключах, три раза уронил букет, от чего тот стал ещё экзотичнее. Несмотря на все неудачи Малиновский смог-таки попасть в квартиру. Не успел он оглядеться, как послышалось храброе урчание, переходящее в шипение