11
Андрей метался по офису в поисках Малиновского. Он обещал зайти, когда Ждановы старшие уйдут, но прошел почти час, а Ромка не появился. Пришлось идти к нему самому, кабинет пустовал.
- Наверняка, у Катерины сидит. Нервы лечит.
Но у Пушкарёвой Малиновского тоже не оказалось. Хозяйка кабинета же рассматривала какую-то фотографию и загадочно улыбалась.
- А где Ромка?
Она подняла голову и устало переспросила:
-Кто?
- Рома где?
- Не знаю. И ещё, Андрей, где бы он не был, не надо его сейчас искать.
- Я не понимаю…
- Не всегда человек хочет, чтобы его нашли. Любая машина нуждается в отдыхе.
- Он что, сбежал?
- Сбегают, Андрюш, рабы из плена. Да, сбежал.
Остановить!
Поговорить!
Сделать хоть что-то!
Сколько раз это уже ему удавалось. Даже тогда, давно, когда всё могло закончиться, так толком и не начавшись…
Вырвался!
Нет, не то чтоб он так не любил семейные праздники, или ему так уж не нравились Воропаевы или их младшая дочь Кира. Но…
Мама то и дело заводила речь, о том какая Кира чудесная девушка, и как повезет её будущему мужу. После пятой «ненавязчивой» просьбы Марго развлечь гостью он уже не сомневался в том, кто именно назначен на роль этого счастливца. Надо ли говорить, что уже к вечеру первого января он был согласен на что угодно, только бы вырваться с этой чертовой дачи. В итоге, он наплел что-то не вразумительное о переносе экзамена и третьего утром сорвался в Москву.
Взлетев одним махом на третий этаж, собрался, было нажать кнопку дверного звонка, но передумал и достал из кармана пальто связку ключей. «Дрыхнет, наверняка, без задних ног… Будить будем по-садистски, холодными руками по горячему телу». Губы сами собой растянулись в улыбке.
Три поворота ключа, щелчок замка. «Дом, милый дом!» Шарф полетел налево, а пальто - направо, разулся, пошёл в спальню.
На кровати, раскинувшись, спал Малиновский, на щёки падали тени от длинных чуть вздрагивающих ресниц, а рядом с Ромкой, положив голову ему на плечо, спала… железная леди всех времен и народов, первая отличница их курса Екатерина Пушкарева. Бросило сначала в жар, потом в холод. В висках бешено застучало. «Убью!!! Обоих!!!». Еле сдержался, чтоб не сдернуть с них одеяло.
- Рота, подъём!!!
Они подскочили, как ошпаренные. Всклокоченные, сонные, испуганные. Как же он их ненавидел… Особенно эту пай-девочку! «Одеяло к груди прижимает, стерва малолетняя!»
- Э… Жданчик, привет… Ты чего с утра пораньше? – мотнув головой, выдал Малиновский.
- Я с утра пораньше?! «Спокойно, Иполит, спокойно». Какого чёрта?! Вы чем здесь занимались?!
- Тебе в подробностях?
- Кого я слышу! Мисс-скромность очнулась! Ну что, как ощущения? Понравилось? А хочешь, я его подержу? Что б не вырывался! А то он такой стеснительный!
- Палыч, заткнись, - Малиновский краснел, бледнел, а потом остановился на нейтральном фиолетовом оттенке.
- Ну что ты, Ром, - промурлыкала Катюша, приподнимаясь. Одеяло она почти не держала, и оно мягко скользнуло по обнажённой груди. «Ох» - подумал Рома. «Эх» - подумал Андрей. - Пусть расскажет. Я с удовольствием послушаю, - она обняла его сзади за шею и улыбнулась. - То-то ты так вырывался вчера.
Жданов с шумом втянул в себя воздух. Ромка вывернулся из объятий и встал, накинув халат, валявшийся рядом.
- Хватит уже, - поднял с пола Катину кофточку и бросил ей, - оденься. Жданов, пошли, поговорим. – И положив руку на плечо Жданову, увел его на кухню.
- Жданов, можешь мне объяснить, что это было? – Ромка прикрыл дверь в коридор и обернулся к Андрею. – Какая муха тебя укусила?
- Муха?! – рыкнул Жданов. - Ром, я приезжаю к тебе, и что я вижу? Катю Пушкареву в твоей постели! По-твоему, я должен прыгать от счастья, да?! - голос срывался на крик. – И как вы только сошлись?! К ней же на хромой козе не подъедешь!
- Тихо ты! – шикнул на него Ромка. - Хочешь, чтоб она услышала? Катя ему не нравится! А твои Ирочки, зайчики, рыбки не считаются? Это нормально, значит, а Катя - это нонсенс, да? Очень как-то на крепостное право смахивает, не находишь? – Ромка поклонился. - Простите, Христа ради, барин, что ослушались. Что прикажете-с?
- Малиновский, прекрати цирк.
Ромка выпрямился и в упор посмотрел на Жданова.
- Кажется, я тебе клятву верности не давал. Каждый сам по себе. Когда разонравится приходить ко мне, скажи.
- Прекрати!
Схватив пальто, шарф, кое-как обувшись,Жданов вылетел из квартиры.
Ох, давно он с такой скоростью не бегал…Только через два квартала остановился, от дома Малиновского его гнал собственный гнев, ненависть ко всем. К Роме, который водит к себе кого попало, Катю эту… хамоватую девицу с шикарной грудью, себя самого… Спрашивается, чего он так взъелся? У Ромки что, раньше девиц не было? Да были они у него. Симпатичный, веселый, умный, он всегда пользовался успехом у женщин. Хотя Андрей ему не уступал. Ходили два мартовских кота по коридорам института… И один сох по другому…
Однако ЭТА Жданову не понравилась сразу. Чем именно, он и сам не знал. Тётя Интуиция кричала во всё горло: не жди ничего хорошего. Как оказалось позже, она была права…
В институте эта парочка была самой обсуждаемой темой
- Я бы в жизни не подумала, что Ромка может так попасться…
- Нет, ты видела, как он на неё смотрит? Восторг просто немой.
- Думаешь, у них это серьезно?
- Вот увидишь, Катька его точно в ЗАГС затащит…
- Да не… Он же не дурак.
Слушалось со всех сторон.
Жданову казалось, что он видит дурной сон и никак не может проснуться. Это просто не укладывалось в голове, чтобы Малиновский - тот еще ловелас, и эта мышь библиотечная, пусть и красавица могли вот так взять и сойтись. Лед и пламя… Так не бывает! Но реальность свидетельствовала об обратном. Бывает. И еще как!
Эта парочка бегала вместе на пары, о чём-то шепталась, обменивалась конспектами, ходила гулять в парк и готовилась к проекту. Два отличника …
А Жданов, наблюдая за ними, задыхался в бессильной злобе. Он снова начал курить, хотя год назад бросил. Подрался с какими-то хулиганами, спасая честь девушки… И в награду получил ночь. Тьфу, вспомнить противно. Хулиганы были пацанами лет 16, девушка разукрашенной профурсеткой, а про ночь даже говорить не хочется… Детский сад, одним словом.
Зима кончилась, и весна постепенно набирала обороты. Каждый день Жданов видел одно и то же: Мышь и Ромку, Ромку и Мышь. Они почти всегда ходили вместе, порой что-то бурно обсуждали, спорили до хрипоты, чуть ли не дрались. Занимались, целовались, обнимались, наверняка, оставались надолго наедине, и совсем не замечали его… Хотя нет… Порой Катя недоуменно хмурилась, поймав на себе его тяжелый взгляд. Жданов на стенку лез от ревности, но сделать ничего не мог. Не закатывать же истерики и сцены ревности. Бред какой-то!
…- Сдал? - волновалась толпа за дверью.
- Нет…- уныло отвечали обычно. И несчастным студентам становилось всё хуже и хуже. В аудиторию решительно вошёл Ромка, ободряюще подмигнув Кате. Уже минут через двадцать он почти выбежал обратно и молча показал зачётку, где красовалась задиристая «пять». Мышь порывисто его обняла и скользнула в открытую дверь. Вырвалась из цепких лапок преподавателя только через часа полтора. По щекам текли крупные слёзы.
- Завалил? – удивлено вскинул брови Малиновский. Катя покачала головой и сквозь всхлипывания призналась
- Четыре.
Ромка улыбнулся и прижал её к себе.
- Дурочка ты моя, - он взял ее за подбородок и поцеловал в губы – всё замечательно!
Наблюдая за этой сценой, Жданов почувствовал, как к горлу подкатывает тошнота, и поспешил отойти подальше от шумящей толпы студентов…
- Ай, - Катя едва успела отскочить от резко распахнувшейся двери аудитории.
- Извините…Катя? Что ты тут делаешь? - Андрей договаривался о пересдаче, и встретить в это время в пустых коридорах Мышь совсем не ожидал. На удивление Ромки поблизости не было.
- Заходила за книгой. А что?
- А где… Роман?
- Без понятия, – пожала Катя плечами. - Я же не слежу за ним. Я пойду? - она не верила Жданову. В нём было что-то настораживающее. К тому же эта странная выходка: ворвался в спальню, орал, чуть ли не с пеной у рта. Ревнивый муж. Ей Богу…
- Подожди. Надо поговорить. Катя, тебе Рома нравится?
- Ну что ты, как можно? Где уж нам, серым да убогим, оценить его? - в голос чуть-чуть сарказма, чтобы прикрыть недоумение. Андрей заметил это. Хотя, конечно, вопрос был дурацким, даже слишком. Весь институт в курсе, что они спят вместе, милуются у всех на виду, а он ей может не нравиться… Мдаа…
Он сам боялся того, что собирался сейчас сделать, но чахлые остатки совести и крики рассудка были затоплены мощной волной злобы и обиды на ЭТУ…
- Катя, не надо раскатывать губки. Рома не твой тип, - он по-братски обнял её за плечи. Мышь уверенно вывернулась и, улыбнувшись, спросила:
- Подаришь губозакатывающий станок? Иначе я не согласная.
- Сейчас я тебе кое-что объясню, и ты всё поймёшь.
- Ну, попробуй.
- Катя, Рома с тобой не будет долго, - Мышь попыталась что-то возразить, но осеклась. В голосе Андрея явно читалась уверенность. Какого чёрта?! - Дело в том, что… Ты только не кричи сразу.
- И не подумаю. Даже в обморок не упаду. Поверь, я прекрасно отдаю себе отчет, кто такой Роман Малиновский. Ну, разве только ты скажешь, что он гей. И спит не с кем-нибудь, а именно с то...
Уверенная, насмешливая речь оборвалась на полуслове. По довольному, многозначительному взгляду Жданова Катя всё поняла. Она. Попала. В. Точку. Попыталась улыбнуться, но получился лишь злобненький оскал. В глазах мелькнула обида, как у маленького ребёнка, у которого отняли любимую игрушку. Девушка порывисто отвернулась, сделала пару судорожных вздохов, а когда повернулась, то на губах сияла улыбка.
- Спасибо за информацию. Кто владеет информацией, тот владеет миром. Это всё что ты мне хотел сообщить? - улыбка улыбкой, но голос чуть подрагивал. «Что же ты наделал, Жданов?»
- Новостной фонтан иссяк? Всем спасибо, я свободна?
- Нет.
- Что-то еще?
- Кать...
- Я ничего Роме не скажу, - она усмехнулась, - не бойся. Мало ли почему я могу от него уйти. Правда?
-Мдааа… – протянул Малиновский, окинув взглядом тень, некогда бывшую Андреем Ждановым, возникшую на пороге квартиры.
-Ш-ш-шкура!
-Узнал, - хмыкнул Ромка, - это обнадеживает. – Малиновский отцепил Жданова от входной двери и прошел внутрь квартиры. И тут же буквально задохнулся от стойкой смеси перегара и сигаретного дыма.
- Пош-ш-шел вон! – Жданов махнул рукой и зашатался.
- Обязательно, - Ромка придержал его за плечо. – Пойду, как только выполню просьбу нашего глубокоуважаемого декана.
Жданов уставился на него мутным взглядом.
- Установлю степень разложения тела безвременно почившего Андрея Жданова студента третьего курса. Знаешь такого? Я вот знаю… к сожалению, – Ромка убрал руку, и Жданов не в силах держаться на ногах сполз по стенке на пол. – И позабочусь об останках.
Малиновский прошел в комнату, открыл балкон настежь, ибо что-что, а уж задохнуться в его ближайшие планы не входило, и вернулся к Жданову.
- Даа… На Юнону я сегодня не попадаю… Однозначно… - Малиновский огляделся оценивая обстановку, затем снял куртку и пристроил ее на вешалку.
- Ну что? Приступим к реанимационным мероприятиям? – обернулся он к Жданову.
Тот не ответил, продолжая пялиться, на то место, где недавно стоял Ромка.
- Молчание знак согласия.
Следующие полчаса Малиновский, засунув Жданова в душ прямо в одежде, отливал его ледяной водой, поминутно рискуя получить по морде. Спустя минут 20-30 Жданов притих и взглянул на Ромку вполне осмысленным взглядом. Изрядно вымокший Малиновский выключил воду и глубоко вздохнул. Жданов прислонился к стенке и провел рукой по лицу.
- Я пойду, кофе сварю, - Ромка бросил душ на дно ванной и вышел…
…- Пей, - Ромка сунул Андрею дымящуюся кружку с таким видом, словно надеялся, что, выпив, он упадет замертво.
Андрей молча взял кружку и сел к столу. Ромка вернулся к прерванному занятию: выгребанию из всех углов пустых бутылок и другого мусора. Затем принялся перемывать посуду, ни разу не взглянув при этом на Жданова.
- Ром… - начал было тот, но, оценив с какой скоростью, Малиновский швыряет тарелки в шкаф, решил, что благоразумней будет заткнуться, и дать Малиновскому возможность сделать все, что он сочтет нужным…
- Так… - Ромка обулся и остановился на пороге гостиной – Если завтра ты не доползешь до института, следующая остановка будет военкомат. Можешь не провожать.
- Ромка! – Жданов вышел в коридор и встал между Малиновским и входной дверью, преграждая ему путь.
- Был да весь вышел! Дай пройти!
- Ром! Ну, хочешь, врежь мне! – Жданов потряс его за плечи.
- Отвали! – Малиновский вывернулся и взялся за ручку двери.
Но открыть дверь он не успел. Андрей схватил его за плечи, прижал к стенке и, не дав опомниться, впился в губы...